Она присела и тяжело выдохнула. Усталость привычно давила и висела гирями на плечах. Хотелось радости и лёгкости. Перестали работать постоянно повторяемые слова "Я всё могу. Я всё успеваю. Я сильная. У меня всё получается". Она опустила лицо в руки. К горлу подступили слёзы. "Главное — не расплакаться", — скомандовал строгий внутренний голос.
Возле старенького кресла, в котором она сидела, крутилась маленькая дочь. Женщина отвлеклась от тяжёлых мыслей, подняла голову и улыбнулась. "Смотри, какая у тебя радость растёт", — тихо прошептал незнакомый ласковый голос.
Трёхлетняя радость в кудряшках пшеничного цвета пронеслась в одной ей понятном танце, подбежала, обняла за колени маму и заглянула ей в глаза. Нет. Даже глубже. Так смотрят только дети и седые мудрецы. Таким глазам не соврёшь. Мама взяла её на руки и крепко обняла. В такие моменты ей становилось легче. Они немного посидели, пободались лбами, как барашки, сыграли в ладушки. Короткий отдых закончился. Она поставила дочь на пол, встала, потянулась, тяжело вздохнула и пошла подметать полы.
Денег обычно хватало только на самое-самое. Поэтому распылителя для того, чтобы побрызгать пол не было. Чтобы не поднимать пыль при подметании полов, она набирала полный рот воды и шумно разбрызгивала её. Так делали её мама и бабушка. В этот раз она то ли слабо надула щёки, то ли потому, что ещё продолжала улыбаться, но вода вылилась просто так, образовав на полу лужицу. Хотела уже расстроиться, но увидела дочь, наблюдавшую за ней с дивана. Неудача вдруг показалась ей мелкой и даже смешной. Подмигнув своей кудряшке и махнув рукой на водоём на полу, она спокойно подмела пол, обратив внимание, что на душе стало как-то легче. Посуду мыла, уже припевая и расплываясь в улыбке. День прошёл довольно неплохо.
За несколько дней усталость напомнила о себе. Тягостное настроение вернулось. Строгий голос не давал расслабиться. Она крутилась по дому с огромным списком забот в голове, боясь что-то упустить. Наконец, когда силы были на исходе, дошло время до полов и веника. Она зашла в зал и остолбенела. Вся комната была равномерно покрыта лужами. В середине комнаты крутилась маленькая хозяйка, обильно поливая пол изо рта. Не понимая, радоваться плакать, женщина какое-то время молча смотрела на эту картину. Оторвавшись от работы, дочечка, сияя, произнесла: «Мама! Я сама!». «Ну, чего стоишь? — шепнул ласковый голос. — Радуйся! Смотри, как замечательно!».
По комнате кружилась счастливая мама с помощницей на руках. Она твердила «Я — пушинка» и целовала дочь в розовые щёчки. Обе заливисто смеялись. С пола на них смотрели десятки отражений из луж. А лужи? Они просто высохли.